очень люблю маму. и все мои ссоры с ней - это только моя неблагодарность. во всех бедах нашей семьи виноват только папа, как человек, собственно говоря - мужчина, а значит - кормилец. он не справляется со своим предназначением, да не просто не справляется, даже не хочет справляться. я не так часто пишу себе обо всем этом, потому что хочу забыть обо всем этом, как страшном сне, но это продолжается иусугубляется.
и мне придется принять тот факт, что я не смогу учиться в другом городе при всем желании, хоть при трехстах баллах. неизбежность. безысходность.
да, я проведу в этом убогом городе еще не менее 4х лет жизни. мне придется принять это.
на самом то деле, мне никто не мешает в этом убогом городе стать лучшей. здесь я смогу не волноваться о том, что мне нечего есть, что у меня нет друзей, потому что они останутся, Лена с Дашей как минимум.
Здесь я смогу зарабатывать деньги и тратить их не на еду и проезд, а на личные вещи. Я даже могу заработать так, чтобы съездить куда-нибудь отдохнуть. А в Питере я буду голытьбой. И глупо надеяться, что на нашу семью свалится мешок с золотом, потому что этого не будет.
В этом мире мне не на кого надеяться - только на саму себя.
У меня есть мечта на ближайшее будущее - подрабатывать репетитором по английскому у детишек из начальной школы. очень-очень хочу, чтобы получилось.
А еще я хочу танцевать. И продолжать учить английский.
И здесь, в моем убогом, но родном городе я смогу этого достичь, если сильно захочу. Всего лишь 4 года. Максимум 5. Потом я смогу ехать куда захочу. Все обязательно будет, просто не сразу.

Если все равно ничего нельзя сделать, незачем доводить себя до безумия. / Эрих Мария Ремарк